Волонтеры Челкеля - Страница 97

— Ваш брат уже осмотрел его, Степан Иванович, — спокойно ответил неизвестный.

Степа на мгновенье оторопел. Значит, этот тип знает его? Но откуда?

— Ага, — кивнул он. — Ну, документик — это дело пятое… Только дозвольте спросить — откуда вы, такой хороший, прилетели? Уж не из России ли?

— Из России, — отрезал неизвестный. — Что вас еще интересует?

— Да многое. Ежели из России, значит, прямо на «Фармане» — и оттуда?

— А какое это имеет значение? — голос Руководителя был по-прежнему спокоен, но его тон чем-то неуловимо изменился.

— Мой брат имеет в виду, что дальность вашего аэроплана — не больше двухсот километров, — вступил в разговор полковник. — Вы летели с востока. Интересно все же, откуда?

— Во-во, и я о том же, — кивнул довольный таким оборотом Степа.

Арцеулов уловил суть разговора, расстегнул кобуру и шагнул вперед.

— Это еще не все, Степан, — усмехнулся полковник. — В этой бумаге нет условного знака, да и составлена она, как верно отметил Ростислав Александрович, не по форме. Иногда наша российская бюрократия бывает небесполезна.

— Документ составлялся в последний момент, — все с тем же спокойствием ответил неизвестный. — Я летел с секретной авиабазы. Если хотите, объясню вам все подробнее…

— Кроме одного, милостивый государь, — перебил его Богораз. — Я знаю Руководителя Проекта. Настоящего, естественно…

— Господин полковник, разрешите? — Арцеулов достал револьвер и поглядел на Лебедева. Степа снял с плеча карабин и тоже посмотрел на брата.

— Есть еще одна проверка, — Берг тоже подошла поближе, с интересом рассматривая неизвестного. — Если этот господин знает шифр системы зажигания…

— Хорошо, — кивнул тот, кто называл себя Руководителе Проекта. — Придется кое-что объяснить. Господин Лебедев, я должен поговорить с вами наедине…

— Ни за что! — решительно возразил Степа. Все остальные промолчали, но вид у них был вполне недвусмысленный. Неизвестный усмехнулся и кивнул:

— Ладно… Может, так будет лучше. Господа, вас обманули. И прежде всего вас, господин Лебедев.

— То есть? — удивился полковник. — В каком смысле, позвольте узнать?

— Вам сказали, что запуск «Мономаха» преследует научные цели, что это испытание нового типа корабля… Так?

Полковник молча кивнул, все остальные удивленно переглянулись.

— Вас обманули, — повторил человек в летной куртке. — Это не научный проект. Старт «Мономаха-2» преследует военные цели…

— Что? — вырвалось у Берг. Остальные промолчали, но было похоже, что новость никого не оставила равнодушным. Лишь Богораз оставался совершенно невозмутим.

— Вы были на борту корабля. Вас не поразила та аппаратура, которая там находится? Вы не задумывались, зачем она нужна?

— Там действительно есть аппаратура, — согласился Лебедев. — Но ни пушек, ни пулеметов, смею вас уверить, не имеется…

— Есть оружие и похуже. Вас заставляют участвовать в очень опасном эксперименте, который в случае удачи на много лет продлит эту войну…

«Ах ты, чердынь-калуга! — мелькнуло в голове у Степы. — Тогда все понятно! Вот дела-то… А я хорош!»

— Все равно не понимаю, — упрямо мотнул головой полковник. — Насколько мне объяснил господин Богораз, на «Мономахе» установлен двигатель нового типа и система связи…

— И это все, что он вам объяснил? — поинтересовался гость, и в голосе его послышалась нескрываемая ирония. — И ничего не сказал о планете под названием Тускула и о так называемом проекте «Надежда»?

— Да он вам голову морочит! — не выдержал Арцеулов. — Какая еще планета, господин полковник! Семен Аскольдович, а вы что молчите?

— Планета Тускула находится у небольшой желтой звезды примерно в двадцати световых годах от Земли, — спокойно ответил Богораз, снимая свои нелепые очки. — Она была открыта перед войной академиком Глазенапом благодаря совершенно новой аппаратуре, получившей название «Пространственный луч». По некоторым характеристикам Тускула очень напоминает Землю…

— Вы мне ничего не говорили об этом, господин Богораз, — растерянно прервал его полковник. — Но в любом случае… Разве полет имеет военные цели?

— Нет, конечно! — усмехнулся студент. — Война тут совершенно ни при чем. Правда, здесь затронуто кое-что другое… Я так и знал, что кое-кто из них попробует помешать запуску…

«Из кого это — из них?» — подумал Степа. Услыхав о неизвестной планете, которая вдобавок находится где-то в диком далеке, он совершенно успокоился. Происками белогвардейцев тут явно не пахло.

— «Мономах» не должен взлететь, — решительно произнес неизвестный, и Степа (да и не он один) тут же вспомнил слова Венцлава.

— У вас все? — спокойно поинтересовался Лебедев. — Если все, то вынужден вас покинуть. Запуск состоится через четыре часа.

— Вы не посмеете! — резко бросил гость. — Товарищ Косухин, я передаю вам приказ Реввоенсовета — вы должны помешать пуску!

— Эге! — заинтересовался Степа. — Так вы, товарищ, прошу прощения, от Реввоенсовета или все-таки от Колчака?

— Я прибыл из Столицы, — быстро заговорил неизвестный. — Белогвардейцы готовят себе убежище на Тускуле. Вы должны им помешать. Если они запустят «Мономах», пролетарская революция будет под угрозой…

— Убежище? — Степа плохо знал астрономию, равно как прочие науки, но не любил, когда из него делали дурака. — Так ведь ракеты, товарищ не знаю как вас, только до этой, как ее, орбиты и летают. Какое уж тут убежище!

— Да, «Мономах» выше не поднимется. Точнее, не мог подняться, если бы не то, что придумали профессор Семирадский и профессор Богораз…